Римская империя при Августе и его преемниках. Династия Юлиев-Клавдиев

1. Римская империя при Августе и его преемниках. Династия Юлиев-Клавдиев (27 г. до н. э. – 68 г.)

2. Imperātor Caesar Augustus (27 г. до н. э. – 14 г. н. э.)

Власть Августа была основана на
сочетании ряда ключевых
республиканских должностей (например,
должность «принцепса сената»),
которые в совокупности сообщали ей
новое монархическое качество. Главным
в ней была, во первых, - пожизненная
власть народного трибуна (tribunicia
potestas), ее Август получил в 31 г. до н. э.
и по ней считались годы его правления.
Эта власть давала право вмешиваться в
деятельность других должностных лиц и
отменять их распоряжения а также
постановления Сената (право veto).
Август писал об этом: «По
постановлению сената мое имя было
включено в гимн салиев и законом мне
была установлена пожизненная
трибунская власть, дабы личность моя
была священной и неприкосновенной»
(RGDA, 9).

3. Вторым важным элементом , создававшим монархию, была высшая военная власть (imperium) над римскими войсками в провинциях,

которая оформлялась титулом
imperator (полководец). Этот титул
стал частью личного имени Августа.
Сама возможность сочетания таких
полномочий обеспечивалась
внеправовым «авторитетом Цезаря»
(auctoritas Caesaris). Он основывался на
повсеместном почитании Августа как
бога (начиная с 29 г. до н. э.). Август
писал, в связи с этим: «В курии Юлия
был установлен золотой щит с
надписью, гласящей, что сенат и народ
римский даровали мне его за доблесть,
справедливость и благочестие. После
этого я всех превосходил авторитетом,
власти же я имел ничуть не более, чем
те, кто были моими коллегами по
магистратуре» (RGDA, 34) На фото:
серебряный денарий Августа со щитом:
signis receptis

4. Органы государственной власти в Римской империи (I-II вв. н. э.)

5. При этом, как доказывает Я. Ю. Межерицкий в своей фундаментальной монографии «Восстановленная республика» императора Августа

(М., 2016), «в
течение десятилетий народные
собрания были органом
обязательного согласия» в выборах
должностных лиц (с. 376).
Однако, по закону Валерия Корнелия (5
г.) были созданы особые избирательные
центурии сенаторов и всадников,
которые предварительно рассматривали
кандидатуры на должности консулов,
только потом их утверждали
центуриатные комиции. Вскоре это
«утверждение» превратилось в
формальность. В 26 г. до н. э. Марк
Агриппа завершает строительство Септы
Юлия – специального здания для
проведения народных собраний. См. на
фото руины Септы Юлия в Риме

6. В правление Цезаря Августа, помимо Египта, были завоеваны земли по Дунаю, север Испании, созданы провинции Паннония, Реция,

Норик и др. (выделено желтым на карте)

7. При этом, еще в 27 г. до н. э. часть провинций отошли в непосредственное управлению императору, который правил ими через своих

легатов. «К Цезарю отошли, - писал Дион Кассий, Иберия (Тарраконская и Лузитанская области) и
все Галлии: Нарбонская, Лугдунская, Аквитания и
Бельгика… Эти провинции, а также Сирия…,
Финикия, Киликия, Кипр и Египет отошли тогда к
доле Цезаря» (D. Cass. LIII, 1, 12)
Дион Кассий далее отмечает, что «поступавшие же
под римское управление провинции всегда
присоединялись к доле правителя» (Ibidem). Опорой
власти Рима в провинциях были римские и
италийские колонисты. Успешно решая аграрный
вопрос, Август вывел в колонии свыше 150 000
колонистов, потратив на это 1 млрд. сестерциев.
«Колонии воинов я вывел в Африку, Сицилию,
Македонию, в обе Испании, Ахайю, Азию, Сирию,
Нарбонскую Галлию, Писидию. Италия же имеет 28
колоний, выведенных по моей инициативе» (RGDA,
28). При этом для всех жителей всех провинций были
важны ежегодные обязательные молебствия в
храмах Августа и богини Ромы (см. фото) : на этих
собраниях составляли петиции и жалобы в Рим.

8. Западные провинции, отстающие по уровню экономического развития, становятся рынком сбыта италийской ремесленной продукции, а

также вина и масла. Так,
глиняные лампы из г. Мутина встречаются в
археологических слоях римского времени по
всей Европе (от Испании до Причерноморья)
Юг Италии процветал благодаря своему
сельскохозяйственному производству,
экспортируя вино и оливковое масло в
Галлию, Испанию, Германию.. В честь
покорения Испании в 17 г. до н. э. в Риме
справляются Столетние игры. Гораций в
написанном для них гимне пел:
Вот и Верность, Мир, вот и Честь, и древний
Стыд, и Доблесть, вновь из забвенья выйдя,
К нам назад идут, и Обилье с полным
Близится рогом (Hor. Carm. Iub. 57-60) В 12 г.
до н. э. культ Августа как бога стал
обязательным для всех римлян и италиков,
была учреждена жреческая коллегия
августалов. На фото: барельеф с Ara pacis

9. Август, подражая Цезарю, строит Форум Августа в Риме с огромным храмом Марса Мстителя – в благодарность за успешное отмщение

убийцам Цезаря. См.
фото. От храма Марса осталась одна колонна.

10. Стремясь возродить старинную республиканскую скромность, Август проводит несколько законов о браке (18 г. до н. э. – 9 г.):

всякий римский гражданин до 30 лет теперь
был обязан вступить в брак. В 8 г. за свои
легкомысленные «Искусство любви» (Ars
amandi) и «Лекарство от любви» (Remedium
Amoris) удаляется в пожизненное изгнание в г.
Томы Публий Овидий Назон - один из
величайших поэтов Рима
Процветание имений и мастерских,
основанных на рабском труде,
обеспечивалось огромным притоком рабов
из непрерывно завоевываемых новых
провинций Подунавья, Азии, Испании.
Однако вскоре в новых провинциях
начинаются восстания. Пасынок Августа
Тиберий Клавдий Нерон успешно подавляет
в 6 г. восстание в Паннонии и намечается
императором в преемники. Но в 9 г. восстает
Германия и три легиона под командованием
Квинитилия Вара гибнут в ходе битвы в
Тевтобургском лесу. Империя на время
отказывается от новых завоеваний.

11. В 14 г., 76-летний Август умер в г. Нола. Власть перешла к его пасынку – Тиберию Клавдию Нерону, известному как просто Тиберий

(14 – 37 гг.). Тиберий, подражая
Августу, сначала отказал сенату в просьбе принять власть, «но затем, устав от общего
крика», как отмечает Корнелий Тацит, «не то чтобы согласился принять под свою руку
империю, но перестал отказываться» (Tac. Ann. I, 13). На фото: статуя Тиберия (I в. н. э.)
Одним из первых решений Тиберия стало перенесение
выборов должностных лиц из центцуриатных и
трибутных комиций в сенат: «народ… не жаловался на
то, что у него отняли исконное право, а сенаторы,
избавленные от унизительных домогательств охотно
приняли это новшество» (Tac. Ann. I, 15). Скорее всего,
Тиберий просто экономил средства: казна была пуста,
вспыхнули восстания среди легионов в Паннонии и на
Рейне: солдаты требовали провозгласить
императором Гая Цезаря Германика, племянника
Тиберия, молодого авторитетного военачальника и
талантливого поэта. Германик однако сохранил
верность Тиберию. Пересматривая косвенные налоги,
Тиберий удовлетворил требования воинов. При этом,
регулируя налоги, Тиберий, по Светонию, следовал
принципу: «хороший пастух стрижет овец, а не
сдирает с них шкуры» (Svet. Tib.32).

12. Гибкая система косвенных налогов и сборов, развиваемая Тиберием, позволяла в рамках нее аккумулировать большие средства. Помимо

ежегодного налога с
прибыли, установленного по профессиям, ввозных и вывозных пошлин, стала
взиматься дорожная пошлина, портовые сборы, налоги с продаж и т. д.
Важным инструментом управления при Тиберии
становится новая редакция «закона об оскорблении
величества Римского народа» (lex laesae maiestātis, 15
г.). Согласно нее теперь считалось, что «римский
народ перенес на императора величество своей
власти». Все подданные Рима были приведены к
присяге Тиберию, подобно тому как раньше они
присягали Августу. Такую же присягу давали и
последующим императорам, ее текст сохранился в
надписи из Лузитании, которая относятся ко времени
правления Калигулы. Присягу давал полноправный
гражданин - отец семейства сразу за всю семью, и при
этом обязался: «Если я сознательно обманываю или
обману, то пусть Юпитер Всеблагой Величайший,
божественный Август и все остальные бессмертные
боги лишат меня и моих детей родины, безопасности
и всяческой удачи» (CIL, II, №172).

13. После внезапной смерти Гая Цезаря Германика в Антиохии в 19 г., вину за эту смерть стали возлагать на Тиберия, который слыл

алчным скрягой: экономя средства, он не
строил ни дорог, ни бань, ни храмов, жестко взыскивая сборы и платежи. Тяготы сборов
вызвали восстания Такфарината в Нумидии (17-21 гг.), и в 21 г. восстания Флора и
Сакровира в Галлии. На фото: руины дворца Тиберия на о. Капри.
После внезапной смерти Друза, сына Тиберия,
преторианские когорты переводятся в Рим, где для
них строятся специальные казармы. Префект
претория Луций Элий Сеян стал настолько влиятелен,
что начал готовить переворот. Тацит даже обвиняет
его в том, что по его приказу Друзу, сыну Тиберия,
«был дан» яд (Tac. Ann. IV, 8). Охваченный
подозрительностью Тиберий начинает аресты и казни
на основании закона об оскорблении величества. В 31
г. до н. э. был казнен и Сеян. По Тациту, в это время «в
Риме… непрерывно выносились смертные
приговоры» (Tac. Ann. VI, 29), причем вслед за
обвиняемыми, «если представлялась возможность,
подвергались наказанию и обвинители» (Tac. Ann. VI,
30). По Светонию, «никакому доносу не отказывали в
доверии. Всякое преступление считалось уголовным,
даже несколько невинных слов» (Svet. Tib. 61). Сам
же Тиберий заперся на о. Капри в огромном дворце.

14. На о. Капри Тиберий проводил время в окружении своих фаворитов – «собранных толпами отовсюду девок и мальчишек (среди них были

те изобретатели чудовищных
сладострастий, которых он называл спинтриями)» (Svet. Tib. 43) и «более не пополнял
декурии всадников,… не сменял наместников в провинциях» (Ibid. 41). На фото: дворец
Тиберия на Капри, реконструкция
Тем не менее, когда сенат в 33 г. предложил
состоятельным людям (главным образом,
ростовщикам) вложить 2/3 их капитала в землю, и
это вызвало жестокий финансовый кризис (так как
кредиторы стали усердно взыскивать долги),
именно Тиберий смягчил кризис созданием
особого фонда из средств императорской казны –
фиска, «раздав по меняльным лавкам 100 000 000
сестерциев» (Tac. Ann. VI, 17). Согласно Тациту,
когда в апреле 37 г. «дыхание Цезаря пресеклось,
и все решили, что жизнь его покинула, и уже
перед большим стечением поздравляющих
появляется Гай Цезарь, чтобы взять в руки бразды
правления, как вдруг сообщают, что Тиберий
открыл глаза» (Tac. Ann. VI, 50). И здесь, по Тациту,
от неминуемой расправы Гая Цезаря Калигулу спас
Макрон, префект претория, который просто
«приказывает удушить старика» (ibidem).

15. Согласно Светонию, смерть Тиберия вызвала взрыв ликования у народа. Популярность Гая Юлия Цезаря Германика распространилась и

на его сына, и когда наследник Тиберия
Гай Юлий Цезарь Калигула «сопровождал тело Тиберия, народ встречал его густыми
ликующими толпами, с алтарями, с жертвами, с зажженными факелами» (Svet. Cal. 14).
Детство и юность Гая Юлия Цезаря Калигулы
прошло в военном лагере его отца, воевавшего с
германцами. С детства он носил воинскую обувь
легионера, отсюда и прозвище Caligula (Сапожок).
От вышеуказанного бурного выражения чувств
Калигула, человек с врожденным психическим
заболеванием, впал в невменяемое состояние,
всерьез ощутив себя богом. Огромные средства,
которые собрал Тиберий своей рачительной
политикой ( 1млрд. 200 тыс. сестерциев), Калигула
растратил за 2 года. Он объявил амнистию всем
осужденным, помиловал всех сосланных, пытался
даже «восстановить народные собрания»,
освободил Италию от полуторапроцентной
пошлины с продаж (Svet. Cal. 4). «Устраивал он
много раз цирковые состязания с утра до вечера, с
африканскими травлями и троянскими играми в
промежутках; на самых пышных играх арену
посыпали суриком и горной зеленью» (Svet. Cal. 18).

16. Действительно, дошедшие до нас источники однозначно свидетельствуют о душевной болезни императора: налицо явные черты

шизофрении и маниакально-депрессивного
психоза: «по ночам, когда сияла полная луна, он неустанно звал ее к себе в объятья и на
ложе, а днем разговаривал наедине с Юпитером Капитолийским» (Svet. Cal. 22).
Проматывая деньги, он кончил тем, по
словам Светония, что «начал притязать уже
на божеское величие. Он распорядился
привезти из Греции изображения богов,
прославленные и почитанием и искусством,
в их числе даже Зевса Капитолийского,
чтобы снять с них головы и заменить
своими» (Ibidem). Далее, он расширил
императорский дворец, сделав его
преддверием храм Кастора и Поллукса и
«часто стоял там между статуями
близнецов, принимая божеские почести от
посетителей; некоторые величали его
Юпитером Латинским» (Ibidem). Но скоро
нужда в деньгах заставила Калигулу идти по
стопам Тиберия – он радикально расширил
список косвенных налогов, обложив
пошлиной каждую сделку купли-продажи.

17. По словам Светония, «налоги он собирал новые и небывалые – сначала через откупщиков, а затем, так как это было выгоднее, через

преторианских центурионов и
трибунов. Ни одна вещь, ни один человек не оставались без налога. За все съестное, что
продавалось в городе, взималась твердая пошлина; со всякого судебного дела заранее
взыскивалась 1/40 спорной суммы, а кто договаривался без суда,… тех наказывали;
носильщики платили 1/8 дневного заработка, проститутки – цену одного сношения….»
(Svet. Cal. 40). На фото ниже – руины Палатинского дворца Тиберия и Калигулы
В конце концов, ввиду того, что
род Юлиев де происходит от
Венеры, а потому ему подобает
покровительствовать жрицам
любви, Калигула «устроил на
Палатине лупанар: в
бесчисленных комнатах,
отведенных и обставленных с
блеском дворца, предлагали
себя замужние женщины и
свободнорожденные юноши…
посетителям предоставлялись
деньги под проценты» (Ibidem).
В этом Калигула шел по стопам
коринфского тирана Периандра.

18. Подобные крайности поведения и очевидное психическое нездоровье императора быстро привели к заговору. Первый заговор был

раскрыт, но безумие императора стало
очевидным для всех после похода в 39 г. в Северную Галлию. «Он выстроил войско на
морском берегу, расставил баллисты и другие машины и,… вдруг приказал всем
собирать раковины в шлемы и складки одежд – это, говорил он, добыча Океана,
которую он шлет Капитолию и Палатину» (Svet. Cal. 46). Как пишет Дион Кассий, при
этом «Гай весьма гордился собой, как будто он покорил сам Океан» (Dio Cass. LIX, 25, 3).
Разумеется, был справлен торжественный триумф
за этот поход. Одновременно с ним, Калигула
внезапно особым эдиктом позволил «рабам
выступать с какими угодно обвинениями против
своих хозяев» (Ios. Flav. Hist. Iud. XIX, 26). Главной
мишенью здесь был его дядя Клавдий, с
обвинением которого выступил его раб Полидевк.
Такой эдикт Калигулы единодушно сплотил всех
против него. 20 января 41 г. Гай Юлий Цезарь
Калигула был убит преторианцами, и воины
провозгласили императором Клавдия. Память
Калигулы, так же как и память Тиберия была
предана проклятию. На фото: статуя императора
Клавдия, I в. н. э.

19. Тиберий Клавдий Нерон Друз Германик (41 – 54 гг) был братом до сих пор любимого в армии Гая Цезаря Германика и это было

решающим аргументом в пользу его
кандидатуры. Вторым аргументом был тот факт, что Калигула желал его погубить.
Клавдий, далекий от государственной деятельности писатель и антиквар, предпочитал
опираться на своих вольноотпущенников. Как следствие - при Клавдии окончательно
складывается бюрократический аппарат 4-х (а затем 6-и) имперских канцелярий,
которыми руководят вольноотпущенники императора: Каллист, Нарцисс, Паллас и
Полибий (см. выше слайд 4).
При Клавдии делает успехи романизация провинций. Латынь
вытесняет местные кельтские и иберские наречия в Галлии и
Испании. Фактически, начинается процесс перерастания
римско-италийской империи в синкретическое
средиземноморское государство. В 48 г. Клавдий произносит
в сенате речь «О допуске галлов в Сенат», где доказывает, что
победители должны укреплять себя за счет провинций.
Римские граждане, урожденные кельты, должны теперь
допускаться к выборным должностям : "Что же погубило
лакедемонян и афинян, хотя их военная мощь оставалась
непоколебленной, как не то, что они отгораживались от
побежденных, так как те — чужестранцы?» (Tac. Ann. XI, 24).
Речь Клавдия сохранилась на бронзовой таблице в храме
Августа и Ромы в г. Лугдуне. См. фото.

20. Еще до этой речи, в 43-45 гг до н. э. римляне подчинили Британию. Поводом для вторжения, согласно Диону Кассию, послужило то,

что Верика, проримский вождь
могущественного кельтского племени атребатов, был изгнан вождем – Кинобеллином,
который называл себя «царем бриттов» и царствовал в Камулодуне – единственном
тогда городе Британии ( Svet. Cal. 44), столице племен кассивелаунов и триновантов (к
северо-востоку от устья р. Темзы)
В I в. н. э. Британия переживала период разложения
родового строя. Еще в IV в. до н. э. Пифей, купец из
Массилии, совершив путешествие вокруг острова,
называл его жителей PRETTANOI , по
самоназванию племени пиктов, одного из кельтских
племен, населявших Британию и украшавших тело
татуировками. Бритты использовали железные
орудия, сеяли пшеницу, которую вывозили даже на
континент и жили в укрепленных городищах.
Большим влиянием пользовались жрецы-друиды. О
возвышении Камулодуна (Camulodunum) в I в. до н.
э., ставшего крупным сакральным и скотоводческим
центром, говорит чеканка его царями монеты. В
фольклоре память о могуществе Камулодуна
отразилась в легенде о городе-крепости Камелоте, столице легендарного и могучего короля Артура. См.
на фото: монета Камулодуна, I в. до н. э.

21. В 43 г. до н. э. консул-суффект Авл Плавций с 4 легионами высадился в Британии. Бритты «укрылись от римлян в лесах и болотах»

(Dio Cass., LX, 19, 5). Плавцию ему
пришлось их долго разыскивать для того,
чтобы разгромить.
Вскоре с материка прибыл с
подкреплением сам император Клавдий, и
«присоединился к легионам, ожидавшим
его на берегах Тамезы», затем разбил
бриттов и «взял город Комулодун, столицу
Кинобеллина» (Dio Cass., LX, 21, 3-4). После
этого Клавдий вернулся в Рим, где
отпраздновал триумф, а его полководцы
продолжали завоевание Британии. Оно
растянулось на несколько десятилетий,
вплоть до 80-х гг. В честь вновь
завоеванной страны сын Клавдия от
Мессалины был назван Британником.
Британия стала источником зерна, янтаря и
белокожих рабов-британцев. Завоевание
Британии укрепило положение империи.

22. В условиях разрастания бюрократического аппарата вольноотпущенники императора, заведовавшие канцеляриями, все больше брали

управление империей в свои руки. Они
способствовали изобличению и казни Мессалины, третьей жены Клавдия, ставшей
воплощением самого необузданного разврата (Tac. Ann. XI, 26-27). После этого Клавдий
женился на Агриппине, дочери Германика и своей премяннице.
Как отмечал Корнелий Тацит, «этот брак
принцепса явился причиною решительных
перемен в государстве: всем стала заправлять
женщина, которая вершила делами Римской
державы отнюдь не побуждаемая разнузданным
своеволием, как Мессалина; она держала узду
крепко натянутой, как если бы та находилась в
мужской руке» (Tac. Ann. XII, 7). Пользуясь
историко-антикварными интересами мужа,
который «написал этрусскую историю в 20 книгах
и карфагенскую – в 8» (Svet. Claud. 42), она
добилась от Клавдия усыновления своего сына от
первого брака – Луция Домиция Агенобарба под
именем Нерона Клавдия Цезаря. Вслед за этим
был отравлен сначала Клавдий (яд положили в
его любимое блюдо – белые грибы), а потом и
Британник. На фото: бюст Агриппины

23. Императором стал Нерон Клавдий Цезарь (54-68 гг.).

Переход власти к Нерону, на самом деле, означал
переход власти к Агриппине, которая в первые годы
фактически правила государством от имени сына.
Видную роль при молодом Нероне играли также
Афраний Бурр, префект претория, и Луций Анней
Сенека, философ-стоик, воспитатель и домашний
учитель Нерона. Под их влиянием Нерон, «речь
которого была отделана Сенекой», по словам Корнелия
Тацита, «наметил будущий образ правления: он не
станет единоличным судьей во всех судебных делах,
дабы, заперев в своем доме обвнителей и
подсудимых, потакать таким образом произволу
немногих могущественных; он не потерпит под своей
кровлей никакой продажности, не допустит никакого
искательства; его дом и государство будут решительно
отделены друг от друга» (Tac. Ann. XIII, 4). Фактически
эти слова означали передачу всей власти сенату. Сенат
энергично взялся за государственные дела. В 54-56 гг.
были отданы под суд за злоупотребления многие
наместники провинций, как императорских, так и
сенатских.
На фото: бюст молодого Нерона, I в. н. э.

24. Именно в эти «золотые первые годы» Нерона Марк Анней Лукан пишет свою знаменитую «Фарсалию или поэму о гражданской войне», где

впервые определяет
равную вину всех сторон, противостоящих друг другу в гражданской войне. Рим - сам
причина своих бед. Поэма звала искать истину в служении не государству а божеству:
«Цезарь не может признать кого бы то ни было – первым.
Равных не терпит Помпей. В чьем оружии более права
Ведать грешно» (Luc. De bello civ. 125-127).
Однако вскоре в отношениях Нерона с матерью, с
одной стороны, и с сенатом, с другой, стали
нарастать противоречия. Нерон стал тяготиться
опекой матери, которая «строго судила его слова и
поступки» (Svet. Ner., 34). Сначала он «устроил над
ее постелью штучный потолок, чтобы… обрушить на
спящую» (ibidem). Когда это не удалось, «он выдумал
распадающийся корабль» (ibidem). Однако маме
удалось выплыть, и ее убили только на берегу.
Сенека вынужден был оправдывать Нерона, что
подорвало авторитет Сенеки в сенате. В 62 г. умер
Афраний Бурр, и во главе преторианцев Нерон
поставил Софония Тигеллина, одного из «спинтриев»
императора Тиберия. Тигеллин начал потворствовать
самым низменным порокам императора и Нерон
вновь обращается к террору. На фото: бюст Сенеки.

25. Нерон вновь обращается к «закону об оскорблении величества» (lex laesae maiestātis). Как следует из данных, оставленных

литературной традицией, террор был, как и в
эпоху Тиберия, обращен против сенатской олигархии, среди которой еще жива была
память о республике и с эпохи Сципионов сохранялись широкие клиентские связи.
Так, согласно Плинию Старшему, «6 господ
владели половиной Африки, пока не казнил
их принцепс Нерон» (Plin., Hist. Nat. XVIII, 135).
Помимо официального террора в отношении
сенатской аристократии, Нерон и сам лично
умертвил всех своих богатых родных, чтобы
поскорее «вступить в наследство». Так, после
убийства матери, когда, введенные им в
заблуждение «воины, и сенат, и народ
ободряли его своими поздравлениями», он
лично умертвил еще и тетку, «велев врачам
дать больной слабительного сверх меры»
(Svet. Ner. 34). Поппею Сабину, вторую жену,
«он убил, ударив ногой, больную и
беременную» (Svet. Ner. 35). Первой жене,
Октавии, после «неудачных попыток удавить
ее», он дал развод, а затем «казнил по
обвинению в прелюбодеянии» (ibidem).

26. Добываемые таким способом деньги Нерон тратил на организацию театральных и поэтических состязаний: его дебют как актера и поэта

состоялся на специально
организованных для него Iuvenalia (Юношеских играх), устроенных в 60 г. в честь
достижения императором совершеннолетия и посвященных Аполлону. По Тациту, «ни
знатность, ни возраст, ни прежние высокие заслуги не препятствовали»
многочисленным желающим «подвизаться в ремесле греческого или римского лицедея,
вплоть до постыдных для мужчины телодвижений и таких же песен» (Tac., Ann. XIV, 15).
Среди наших источников только Светоний читал
поэзию Нерона. По Светонию, он сочинял «охотно
и без труда». Далее Светоний поясняет: «Не правы
те, кто думает, будто он выдавал чужие сочинения
за свои: я держал в руках таблички и тетрадки с
самыми известными его стихами, начертанными
его собственной рукой, и видно было, что они не
переписаны с книги или с голоса, а писались
тотчас, как придумывались и сочинялись, - столько
в них помарок, поправок и вставок» (Svet. Ner. 52).
Тем не менее, поэзия Нерона в сколько-нибудь
значимом объеме до нас не дошла, а Ювенал
впоследствии ее высмеивал (Iuv. Sat. VIII, 210-220).
Все-таки Нерон был посредственным поэтом.

27. По-видимому, именно в связи с почитанием собственной Музы он чтил некую «маленькую фигурку девушки как охрану от всех

коварств», почитая ее «превыше всех
богов, принося ей жертвы трижды в день и требуя, чтобы все верили, будто она
открывает ему будущее» (Svet. Ner. 56).
По Светонию, он считал себя настоящим
«творцом», соединяющим в себе таланты поэта и
артиста (artifex, Svet. Ner. 49). С этим связана
легенда, что он якобы в 64 г. распорядился
поджечь Рим, чтобы вдохновиться на поэму,
посвященную падению Трои. Однако Корнелий
Тацит, наблюдавший пожар 10-летним мальчиком,
подчеркнуто называет это «слухами», которым, в
данном случае, склонен необоснованно доверять
Светоний (Svet. Ner. 38). Наоборот, по Тациту, во
время пожара Нерона не было в Риме. Спешно
вернувшись, «идя навстречу изгнанному пожаром
и оставшемуся без крова народу, он открыл для
него Марсово поле…, а также свои собственные
сады и, кроме того, спешно возвел строения, чтобы
разместить в них толпы обездоленных
погорельцев. Из… ближних муниципиев было
доставлено продовольствие…» (Tac. Ann. XV, 39). На
рис.: то, чего никогда не было

28. После пожара провинции облагаются новой чрезвычайной податью, которая взыскивается уже с помощью войск. «Позорящая молва,

которую уже невозможно было
пресечь, о том, что пожар был устроен по его приказанию», заставляет императора
«приискать виноватых и предать изощреннейшим казням тех, кто своими мерзостями
навлек на себя всеобщую ненависть и кого толпа называла христианами» (Tac. XV, 44).
Их распинали, травили собаками, сжигали заживо, но «все же эти жестокости
пробуждали сострадание к ним, ибо казалось, что их истребляют… вследствие
кровожадности одного Нерона». С этими первыми и самыми жестокими гонениями
можно связать особую ненависть к Нерону в раннехристианской традиции:
апокалиптическое «число зверя» 666 (или 616, в папирусной традиции) при передаче
его древнееврейскими или латинскими буквами (второй вариант), которые имели и
числовое значение, дает имя «Нерон Цезарь» (Apocalypsis, 13:18).
После этого среди сенатской
аристократии сложился заговор
против Нерона во главе с
Кальпурнием Пизоном (65 г.).
Однако заговор был раскрыт. В ходе
расправы с заговорщиками было
«приказано умереть» вообще всем,
кто, по мнению Нерона, мог в
принципе сочувствовать
заговорщикам: Луцию Аннею
Сенеке, поэту Марку Аннею Лукану,
писателю Гаю Петронию Арбитру.

29. Принявшись восстанавливать Рим, Нерон, в первую очередь, по проекту архитекторов Целера и Севера, «построил дворец, …

вызывавший всеобщее изумление, не столько…
обилием золота, сколько лугами, прудами, разбросанными словно в сельском
уединении…» (Tac. XV, 42). При этом, по Тациту, «вся не отошедшая к дворцу территория
города» застраивалась не хаотично и скученно, а планомерно, «с точно отмеренными
кварталами и широкими улицами между ними» (Tac. XV, 43). Предполагалось даже
пересечь город сетью каналов.
Постройка этого огромного дворца (т. н. Domus
Aurea), с колоссальной статуей Нерона (36 м.: Svet.
Ner. 31) однако лишь только усиливала ненависть к
императору. Особенно ненависть сенаторов
укрепляли обещания Нерона «искоренить это
сословие из государства» (Svet. Ner. 37). В 66 г. Нерон,
заявив, что «только греки умеют его слушать»,
отправился выступать в Грецию, где пел под кифару
арии из трагедий и собственную поэзию. По
Светонию, «когда он пел, никому не дозволялось
выходить из театра, даже по необходимости.
Поэтому, говорят, некоторые женщины рожали в
театре, а многие, не в силах более его слушать и
хвалить, перебирались через стены, так как ворота
были закрыты, или притворялись мертвыми, чтобы
их выносили на носилках» (Svet. Ner. 24).

30. Новые чрезвычайные поборы, грабительский налог на наследство для клиентов императорского дома «разорили провинции» (Tac. XV,

45). В 66 г. вспыхнуло восстание в
Иудее, которое отправился подавлять отличившийся в Британии при Клавдии Тит
Флавий Веспасиан. В феврале 68 г. наместник Лугдунской Галлии Гай Юлий Виндекс
собрав в Лугдуне у алтаря трех Галлий совет провинциальных аристократов, обращается
с письмом к Сервию Сульпицию Гальбе, легату Тарраконской Испании, тогда самому
пожилому из провинциальных наместников (72 года), с просьбой возглавить
государство, «придать еще больше силы могучему телу, ищущему головы» (Plut. Galba,
4). См. на фото: Гальба, бюст I в. н. э.
На сторону Виндекса в Галлии встали, в
основном, только галлы и римские войска
Вергиния Руфа, взяв Лугдун, подавили
восстание. Однако Гальба, получив в храме
Юпитера в г. Клуний на севере Испании,
прорицания, что «из Испании явится правитель
и владыка мира» (Svet. Galba, 9, 2), объявил
себя «легатом сената и римского народа» (ibid.
10). Легионы в Испании, в свою очередь,
объявили себя верными римскому сенату и
народу и провозгласили Гальбу императором.
После этого Гальба «из старейших и
разумнейших граждан местной знати учредил
подобие сената и при всякой надобности
совещался с ним о важных делах» (ibidem).

31. Нерон пытался противостоять Гальбе и объявил воинский набор и новые чрезвычайные налоги, приказав «съемщикам частных домов и

комнат немедля
принести годовую плату за жилье в императорскую казну» (Svet. Ner. 44).
Однако, когда Нерон объявил воинский набор –
«никто годный к военной службе не явился»
(ibidem). Светоний добросовестно перечисляет
знамения, ниспосланные богами: «в Мавзолее
Августа сами собой распахнулись двери и
послышался голос, зовущий Нерона по имени,…
только что украшенные статуи Ларов
обрушились и тп» (Svet. Ner. 46). Ночью его
покинула стража, двери друзей были закрыты
для него. Босой, в одной тунике Нерон с
четырьмя рабами ускакал на конях в
ближайшую усадьбы в 4 милях от Рима, где
получил письмо от сената, что «сенат объявил
его врагом и разыскивает, чтобы казнить по
обычаю предков» (Svet. Ner.49). После этого
Нерон при помощи раба заколол себя
кинжалом, бормоча «Какой творец погибает –
Qualis artifex pereo!» (ibidem). На фото: мавзолей
Августа

32.

33. Корнелий Тацит в своей Истории, резюмируя обстоятельства свержения Нерона, указывает, что в ходе«была открыта тайна

императорской власти, оказалось, что
императором можно было сделаться не только в Риме, но и в другом месте» (Tac. Hist.
I, 4). С симпатией относясь к Гальбе, Тацит представляет его даже тайным
республиканцем, желающим «положить начало республиканскому правлению» (Tac.
Hist. I, 16).
Придя к власти при поддержке армии, Гальба,
однако, не считал возможным раздавать воинам
денежные подарки. По Тациту, «сама суровость
Гальбы, некогда прославленная в войсках» теперь
вызывала опасения. Его слова, что он «набирает
солдат, а не покупает» Тацит в текущей ситуации
считал «правилом, опасным для самого государя»
(Tac. Hist. I, 5). Отказ выдать денежные подарки
преторианцам, а также усыновление и назначение
наследником молодого и не известного в армии
Пизона Лициниана, по общему мнению
историков, стали причиной успеха той агитации
против Гальбы, которую развернул против Гальбы,
Марк Сальвий Отон, первый муж Поппеи Сабины
(второй жены Нерона). 15 января 69 г. Гальба и
Пизон были убиты, а Марк Сальвий Отон –
провозглашен императором (см. бюст Отона I в. )

34. Авл Вителлий начал свою карьеру в детстве на о. Капри в числе мальчиков, развлекавших императора Тиберия. Впоследствии он

женился и остепенился, но,
назначенный Гальбой легатом Нижней Германии он «целовался при встрече даже с
простыми солдатами» (Svet. Vit. 7, 3). По словам Светония, в лагере «он ни в чем никому
не отказывал и сам освобождал…ответчиков от обвинений, осужденных от наказаний»
Согласно Светонию, солдаты были настолько
воодушевлены Вителлием, что «однажды вечером
вытащили вдруг его из спальни, приветствовали
императором и понесли по самым людным селам» (Svet.
Vit. 7, 3). Таким образом, Вителлий был выдвиженцем
солдат и офицеров. Тацит и Плутарх подчеркивают
важную роль Фабия Валента, одного из легатов Вителлия.
Историки в целом видят в выдвижении любимца солдат
Вителлия реакцию на скупость Гальбы. Вместе с тем, это
первый пример в Риме того, как профессиональная армия
вмешивается в политику, выступая в качестве
самостоятельной политической силы с собственными
интересами. Щедрый император, который, по словам
Тацита, «отличался отвратительной, ненасытной страстью
к еде» (Tac. Hist. II, 62), потакал солдатам во всем, был
для них самым желанным вариантом. Впервые после
Мария армия отказала в поддержке аристократии, став на
сторону простого римского всадника.

35. В апреле 69 г. в битве при Бедриаке (близ Кремоны, на Севере Италии) армия Вителлия взяла верх над войсками Отона. Не вынеся

поражения, Марк Сальвий
Отон покончил с собой.
В июле 69 г. Вителлий торжественно вступил в Рим,
проводя время в пирах, и пытаясь устроить семейный
быт с юношей по имени Азиатик, которого «он
опозорил взаимным развратом» (Svet. Vit. 12).
Однако более всего античная традиция (и Светоний, и
Тацит) отмечает его страсть к еде. Приход Вителлия к
власти его солдаты воспринимали как полное
торжество солдатских низов. «Рассыпавшиеся по
колониям и муниципиям вителлианцы, - писал
Корнелий Тацит, - крали, грабили, насиловали» (Tac.
Hist. II, 56). Однако почти одновременно с
вступлением Вителлия в Рим, в Иудее победоносный
Тит Флавий Веспасиан, отправленный еще Нероном
на подавление восстания евреев, был провозглашен
императором. Вскоре его признали все провинции.
Военная слава, увязывавшаяся в сознании воинов с
благорасположением богов, влекли их к Веспасиану.
В октябре того же года его легат Антоний Прим занял
Рим. Вителлий был растерзан толпой горожан.