Костюмы, эскизы и декорации

1. Костюмы, эскизы и декорации.

2.

3. МОЦАРТ И САЛЬВЬЕРЕ

А.С.Пушкина «Моцарт и Сальери» (1830). Пушкинский М. столь же далек от реального Вольфганга Амадея Моцарта
(1756-1791), сколь и весь сюжет трагедии, основанный на легенде (ныне опровергнутой), будто Моцарт был отравлен
Антонио Сальери, питавшим к нему жгучую зависть. Известен комментарий Пушкина, касающийся интриги трагедии:
«Завистник, который мог освистать «Дон Жуана», мог отравить его творца». В этом высказывании ключевым словом
является гипотетическое «мог», указывающее на художественный вымысел. Подобное указание содержится в
«ошибках» Пушкина относительно моцартов-ских произведений, упоминаемых в трагедии (например, после слов
«слепой скрыпач в трактире разыгрывал voi che sapete» следует ремарка «старик играет арию из Дон-Жуана»; в
действительности это строка арии Керубино из «Свадьбы Фигаро»). Независимо от происхождения подобных ошибок
(случайны они или преднамеренны), эффект, создаваемый ими, дезавуирует документальность изображаемого. Образ
М. представлен в трагедии двояко: непосредственно в действии и в монологах Сальери, который только и думает о нем,
оставаясь наедине с самим собой, разъедаемый завистью к «гуляке праздному», озаренному бессмертным гением «не в
награду» за труды и усердие. М., каким он явлен в действии, близок словесному портрету, составленному Сальери. Он и
гуляка, и «безумец», музыкант, творящий спонтанно, без каких-либо умственных усилий. У М. нет и тени гордости
относительно своего гения, нет ощущения собственного избранничества, которое переполняет Сальери («Я избран…»).
Патетические слова Сальери: «Ты, Моцарт, бог» — он парирует иронической репликой, что «божество мое
проголодалось». М. столь щедр к людям, что готов видеть гениев чуть ли не в каждом: и в Сальери, и в Бомарше, а за
компанию и в себе самом. Даже нелепый уличный скрипач в глазах М. чудо: ему чудно от этой игры, Сальери — чудно
воодушевление М. презренным фигляром. Щедрость М. сродни его простодушию и детской доверчивости. Детское в
пушкинском М. не имеет ничего общего с манерной ребячливостью героя модной в 80-е годы пьесы П.Шеффера
«Амадей», в которой М. был выведен капризным и вздорным ребенком, досаждающим грубостью и дурными манерами.
У Пушкина М. по-детски открыт и безыскусен. Примечательная особенность — у М. отсутствуют реплики-апарте,
произносимые «в сторону» и выражающие обычно «задние мысли». Таких мыслей у М. нет в отношении Сальери, и он,
разумеется, не подозревает, что поднесенная тем «чаша дружбы» отравлена. В образе М. нашел выражение пушкинский
идеал «прямого поэта», который «сетует душой на пышных играх Мельпомены и улыбается забаве площадной и
вольности лубочной сцены». Именно «прямому поэту» в лице М. дарована высшая мудрость, что «…гений и злодейство
— две вещи несовместные» — истина, которую так и не понял Сальери.

4.

САЛЬЕРИ — герой трагедии А.С. Пушкина «Моцарт и Сальери»
(1830), второй пьесы цикла «Маленькие трагедии». Исторический
прототип: итальянский композитор Антонио Сальери (1750-1825),
автор сорока с лишним опер, пользовавшихся в конце XVIII»Шв.
большой популярностью (самая известная среди них — «Тарар» на
либретто П.Бомарше). Замысел этой «маленькой трагедии»
возник в середине 20-х годов, когда вокруг имени Вольфганга
Амадея Моцарта (1756-1791) сложился своеобразный культ, одним
из проявлений которого стали сенсационные публикации,
касавшиеся жизни великого композитора и его таинственной
смерти. Широкое распространение получили слухи о том, что
Моцарт был отравлен Антонио Сальери и будто бы тот на
смертном одре признался в совершенном им злодеянии. Этой
легендой воспользовался Пушкин, построив на ней интригу
трагедии. Хотя в названии трагедии имя С. стоит на втором месте,
главным персонажем является он, а не Моцарт. Роль С. больше по
количеству стихов, у него три монолога (у Моцарта ни одного....