Тема двойничества в произведениях Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», Р. Стивенсона «Странная история доктора Джекила»

1. Тема двойничества в произведениях Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание» и Р.Л.Стивенсона «Странная история доктора

Джекила и мистера Хайда»
“Every man is a moon and has his dark side”
Работа ученицы
10 «Б» класса ГОУ СОШ № 1380
Масловой Александры.
Руководитель –учитель литературы
Акопова Н.Г.

2.

Фёдор Миха́йлович
Достое́вский (30 октября
1821— 28 января 1881) — один
из самых значительных и
известных в мире русских
писателей и мыслителей.
А. Камю: «Сначала я
восхищался Достоевским
потому, что он мне
открывал человеческую душу.
Но очень скоро, по мере того,
как я все острее чувствовал
драму моей эпохи, я полюбил
в Достоевском человека,
который пережил и объяснил
нашу историческую судьбу».

3.

Ро́берт Лью́ис Сти́венсон (13
ноября 1850 — 3 декабря
1894) — шотландский
писатель и поэт, автор
всемирно известных
приключенческих романов и
повестей, крупнейший
представитель английского
неоромантизма.

4.

В «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда»
Стивенсон осмыслил догадку, высказанную Достоевским и
ставшую убеждением писателей XX века, что свет и тьма
перемешаны, что дневная сущность часто скрывает ночную, а
видимость вообще обманчива.

5.

К. Д. Бальмонт: «Герой
повести Стивенсона
«Странная история доктора
Джикила и мистера Хайда» мудрый благородный врач,
превращался иногда силою зелья
в мистера Хайда, чтобы в этом
виде отдаваться своим
порочным наклонностям и
потом силою зелья снова
превращался в доктора
Джикила. В конце концов, зелье
обмануло: он не мог
превратиться из мистера
Хайда в доктора Джикила и
погиб как низкий урод».

6.

Доктор Джекил:
«It was thus rather the exacting nature of my aspirations
than any particular degradation in my faults, that made
me what I was, and, with even a deeper trench than in the
majority of men, severed in me those provinces of good
and ill which divide and compound man's dual nature».
«Это была скорее требовательная природа моих
мыслей, нежели особая деградация в моих ошибках,
которые сделали меня тем, чем я стал. Те области
добра и зла, которые делают и составляют
характер человека, в моей душе были разделены
гораздо глубже, чем в душах подавляющего
большинства людей».

7.

Фёдор Михайлович Достоевский
- певец "униженных" и
оскорбленных" - получил всемирное
признание как великий писатель гуманист. Однако гуманизм
Достоевского отличен от
традиционного "человеколюбия".
Герой Достоевского будет уважать
себя, лелеять свою чистоту и
добропорядочность до тех пор, пока
случай не поставит перед его
совестью зеркало. С этого момента
считавший себя гуманистом будет
ускорять шаги, чтобы не
откликнуться на крик о помощи,
проклинать себя за это,
исповедоваться в недобрых мыслях,
бичевать душевные слабости,
проводить "пробу". Мучительные
духовные поединки, страстные
монологи, обнажающие изнанку
души - все это было непривычным
для "традиционного" гуманизма.

8.

«Many a man would have even blazoned such irregularities as I
was guilty of; but from the high views that I had set before me, I
regarded and hid them with an almost morbid sense of shame.
Though so profound a double-dealer, I was in no sense a
hypocrite; both sides of me were in dead earnest; I was no more
myself when I laid aside restraint and plunged in shame, than
when I laboured, in the eye of day, at the futherance of knowledge
or the relief of sorrow and suffering».
«Многие бы люди даже приукрасили бы те уклонения со
стези добродетели, в коих я был виновен, но я, поставив
перед собой высокие идеалы, испытывал болезненный стыд
и пытался скрыть все свои предосудительные
наслаждения. Но, несмотря на моё постоянное
притворство, я вовсе не был лицемером: обе стороны моей
натуры были настоящими - я был самим собой, когда
отложил в сторону сдержанность и погрузился в позор и
когда трудился целыми днями, стараясь облегчить чужое
горе и страдание».

9.

Зло у Стивенсона, как и зло у
Шекспира, Байрона, Мэри
Шелли, нельзя выпустить из
бутылки «чуть-чуть».
Добровольно совершенное зло,
которому человек не желает понастоящему противостоять,
превращает человека в своего
раба, о чём прямо и говорит
Джекил.
Зло полностью овладевает
тем, кто добровольно готов
выпустить его на свободу.

10.

"...если бы Кеплеровы и
Ньютоновы открытия вследствие
каких-нибудь комбинаций
никоим образом не могли бы
стать известными людям иначе
как с пожертвованием жизни
одного, десяти, ста и так далее
человек, мешавших бы этому
открытию или ставших бы на
пути как препятствие, то Ньютон
имел бы право и даже был бы
обязан ...устранить этих десять
или сто человек".

11.

С одной стороны,
Раскольников жалеет бедных
людей не только по своей
натуре, но и по убеждениям. По
его мнению, должен появиться
властелин, который в отличие
от всех других правителей,
употребил бы свое
беспрекословное господство на
то, чтобы вывести человечество
из орбиты скорби в
обетованный край. С другой
стороны, он решил взять
управление миром в свои руки
и использовать закон по своему
усмотрению: "...я хотел
Наполеоном сделаться,
оттого и убил", "...мне надо
было узнать... вошь ли я, как
все, или человек? Смогу ли я
переступить или не смогу!
Тварь ли я дрожащая или
право имею..."

12.

Бальмонт «Возрождение»:
Возвращение к жизни — и первый сознательный взгляд.
«Мистер Хайд или Джикиль?» — два голоса мне говорят.
Почему ж это «или»? — я их вопрошаю в ответ. —
Разве места обоим в душе зачарованной нет?
Где есть день, там и ночь. Где есть мрак, там и свет есть всегда.
Если двое есть в мире, есть в мире любовь и вражда.
И любовь ли вражду победила, вражда ли царит, —
Победителю скучно, и новое солнце горит.
Догорит — и погаснет, поборется с тьмою — и ночь.
Тут уж что же мне делать, могу ли я миру помочь!
Ничего, доктор Джикиль, ты — мудрый, ты — добрый, ты — врач,
Потерпи, раз ты доктор, что есть мистер Хайд, — и не плачь.
Да и ты, мистер Хайд, если в прятки играешь, играй,
А уж раз проигрался, прощай — или вновь начинай.
И довольно мне слов. Уходите. Я с вами молчу...
О начало, о жизнь, неизвестность, тебя я хочу!
1905г.

13.

Роберт Льюис
Стивенсон признался
в письме к
А.Р.Саймонзу, что,
прочитав роман
«Преступление и
наказание»,
«заболел» им такова была сила
впечатления.

14.

GOOD AND EVIL
There is a universal law
Там, где добро, живет и зло,
Without light there is no dark,
Не нравится, но это так.
Our soul never is at rest,
Добро и зло в душе – наш крест.
They fight each other to defeat,
Добро, мы верим, победит,
Evil will lose the final set,
Ведь искры божьей с нами свет!
Высшая мудрость – различать добро и зло.
Supreme wisdom is to tell good from evil.
Сократ

15.

Благодарю за
внимание!