Некоторые методологические вопросы в исследованиях современного русского язычества

1.

XIV Конгрессе антропологов и этнологов России
г.Томск, 5-9 июня 2021г.
Секция 60. Этнография альтернативного и несостоявшегося:
культуры, народы, сообщества, течения
Некоторые методологические
вопросы в исследованиях
современного русского
язычества
ДИОНИС ГЕОРГИС
[email protected]
Религиозная языческая группа
Содружество Природной Веры «Славия»
http://slavya.ru

2.

АННОТАЦИЯ
Феномен современного русского языческого движения (далее «РЯД») или
родноверия – поле активного духовного и идеологического столкновения
различных сил, в котором проявляются различные подходы к его
исследованию. Нередко мистификация, новая мифология и «новодел»
внутри РЯД соединяется с мифологией, клеветой и псевдо-наукой со
стороны противников язычества. Есть исследования РЯД, которые
порождают о родноверии мифологию, которая без должной критической
оценки тиражируется далее в дипломных работах и диссертациях. Таким
образом, феномен современного русского язычества конструируется как
воображаемое сообщество не только изнутри, но и самими
его исследователями, прежде всего противниками его. В этом случае
взгляд изнутри РЯД представляется единственной возможностью
различить воображаемое и реальное. Хотя это не гарантирует
прекращения цитирования в научных публикациях ошибок, содержащихся,
например, в работах одного из авторитетных исследователей родноверия,
Шнирельмана В.А. В докладе представлен критический взгляд изнутри ряд
на исследования этого движения, приводятся распространенные
фактологические и методологические ошибки, а также классификация и
анализ особенностей подходов к исследованию феномена современного
русского языческого движения (РЯД).

3.

МЕТОДОЛОГИЯ ИССЛЕДОВАНИЯ РЯД ИЗНУТРИ
РЯД - это движение за альтернативное (нелиберальное, неправославное,
неисламское, некапиталистическое) будущее России, основанное на
традиционной этнической картине мира русского народа. Оно находится в
стадии становления и бурного роста, возможно, занимая сегодня 3-ье место по
численности своих сторонников после сторонников православия и ислама.
Будучи участником этого движения с начала 90-х годов прошлого века
докладчик, будучи физиком по образованию и одним из идеологов этого
движения, как и движения экологического, стремится к объективному анализу
состояния этого движения в интересах его качественного развития.
Автор в своем докладе опирается на междисциплинарный синтез метода
эмпатии, историко-этнологического и рефлексивно-конфликтологического
подходов в исследовании РЯД на основе рефлексивного совмещения его
объективного изучения извне и сопереживающего изучения изнутри.

4.

Метод эмпатии широко используется в современных антропологических и
этнологических исследованиях, он предполагает вживание исследователя в
изучаемую культуру, совмещения интроспекции и объективного критического
осмысления ее [Лурье С.В. Историческая этнология. – с.427-432]. Автор
предлагает выстраивать методологию исследования РЯД исходя из того, что
объект исследования в нашем случае представляет систему, сравнимую с
исследователем по совершенству (Лефевр В.А. Рефлексия. – М.: «КогитоЦентр», 2003, с.408).
При таком подходе исследователь не может лучше объекта исследования
знать о том, что есть русское язычество аутентичное, а что есть «неоязычество»
или нью-эйдж, что есть «исконная традиция», во что и как верили аутентичные
язычники дохристианской эпохи и как отличается от этого вера современных
язычников, можно ли называть современных русских язычников «русскими» или
нет. Подобной ошибочной методологической позицией, предполагающей что
исследователь лучше своего объекта исследования знает содержание его
взглядов и верований, отличаются исследования противоборствующих РЯД
подходов.

5.

Большое разнообразие территориально-соседствующих вариаций верований ,
фиксируемое археологически, при отсутствие сколько-нибудь достоверных и
подробных источников о язычестве славян со стороны его носителей, не
позволяет объективно установить на основании исследований веры и
религии объективные критерии различения современного язычества и
язычества древнерусского. А в условиях отсутствия общепринятого понимания,
что есть язычество и что есть неоязычество, попытка отделить неоязычество от
язычества подобна попытке зрительно отделить дым в тумане.
Различение подлинной традиции и конструированной традиции , к чему
призывает В.Шнирельман, столь же зыбко. Поскольку следы социальнорелигиозного конструирования легко проглядывают в том же христианстве,
исламе, иудаизме и буддизме. Причем оно осуществляется и сегодня на наших
глазах. Вообще, любая человеческая деятельность – плод воображения и
конструирования. В этом отношении попытки того же В.Шнирельмана различить
подлинную традицию и «новодел» выглядят как проявление. Тогда и
современное христианство следует называть «неохристианством» и
конструируемой традицией.

6.

Используемые методологические подходы в исследовании РЯД
Как показывает анализ библиографии по тематике РЯД, существующие подходы в
изучении РЯД, по существу, определяются ценностными мотивами исследователей
в его отношении к изучаемому явлению, а именно, можно выделить следующие
подходы:
1) Объективно-научный подход, исследующий РЯД как объективный социологический,
религиоведческий, культурологический феномен (Гайдуков, Шижемский, Айрамурто),
как и историко-этнологический феномен (увы, в последнем качестве РЯД практически
не исследуется).
2) Политически противоборствующий РЯД идейно-ценностный подход: правозащитный,
антинационалистический, космполитический, либеральный и т.п..(Шнирельман,
Прибыловский, Верховский, …) Феномен РЯД заинтересованно исследуется с точки
зрения «националистической», «нацистской», «расистской», «шовинистской»,
«антисемитской» опасности, которую они видят в этом явлении или его отдельных
частях.
3) Религиозно противоборствующий РЯД подход: философский, богословский или
«антисектантский» (Осипов, Кураев, Дворкин). Феномен РЯД заинтересованно
исследуется с точки зрения «духовной», «психологической», «общественной»
опасности для личности и души, для России и церкви, которую исследователи видят в
этом явлении или его отдельных частях.
4) Апологетический подход, заинтересованно исследующий РЯД изнутри его, основанный
на личном опыте участия в РЯД. Исследования в данном случае направлены на
развитие РЯД, улучшение его качества и предполагает принципиальную критику
положения в РЯД его же участниками.

7.

Основные методологические проблемы в исследованиях РЯД
Мы видим следующие основные проблемы, проявляющие в большинстве исследований
РЯД, которые могут быть устранены на основе предлагаемого нами подхода:
- присутствие мифологии, ложных обобщений в исследованиях РЯД, вызванных
предвзятостью к объекту исследования, представлением собственных рабочих гипотез в
качестве конечных выводов о позиции большинства участников РЯД без их
социологического подтверждения;
- многозначность понимания, использования понятий «язычество», «неоязычество» в
исследованиях РЯД и других направлениях наук с пренебрежением к тому, как участники
РЯД самоопределяются и осознают эти понятия, распространенность подхода, когда
исследователи считают себя более знающими о сущности язычества, чем участники РЯД;
- существенное отставание исследований РЯД от его развития, от изменений его
структуры, интересов его участников, факторов развития, использование во многих
современных исследованиях существенно устаревших данных о РЯД;
- наличие серьезных методологических и фактологических ошибок в исследованиях РЯД,
которые можно выявить только используя возможность совмещенного изучения РЯД
изнутри и извне;
-исторически и социологически необоснованное представление в качестве наиболее
влиятельных основателей и идейных источников РЯД авторов и текстов
националистического, антисемитского, неонацистского характера, что входит в
противоречие с самонаблюдением и непосредственным опытом самих участников РЯД;

8.

- отсутствие содержательно-смысловой типологизации РЯД при использовании
функционально-деятельностной типологизации объединений РЯД (обрядовая
реконструкция, археология, фольклор, боевые искусства, политика, экология…), не
имеющей отношения к сущности религии, языческого мировоззрения и смыслу
деятельности его участников;
- отсутствие четких социологических и религиоведческих критериев для разделения того,
что есть «традиция», а что есть «новодел»;
- недостаточность исследований того, кто из участников РЯД и каким религиозным
представлениям следует, как и по каким мотивам, под чьим идейным или религиозным
влиянием он пришел в РЯД, насколько сформировано у них религиозное сознание и
культура, пренебрежение фактором борьбы религиозного и антирелигиозного
направлений в РЯД;
- отсутствие во многих социологических и религиоведческих исследований РЯД
различения среди изучаемых участников РЯД представителей религиозного и
антирелигиозного, традиционалистского направлений, а также смешение в одной
выборке участников, которые имеют принципиально разные мировоззренческие,
религиозные, политические взгляды, только на основании их принадлежности к одному
объединению;
-отсутствие исследований переживания «исторической травмы» в РЯД, исследований
конфликта с противоборствующими РЯД силами, его осознания и влияния на состояние
РЯД;

9.

- зачастую недостаточная репрезентативность выборок в исследованиях политических
предпочтений участников РЯД и часто произвольный, необоснованный перенос на
большинство участников РЯД взглядов, которые пропагандируют лишь отдельные его
лидеры, которые содержатся в текстах лидеров;
-невозможность постановки лонгитюдных исследований развития РЯД, исследования его
методом фокус-групп из-за методологических ошибок и социологически необоснованного
представления о распространенности явлений радикализма, национализма, расизма,
нетолерантности, антисемитизма, неонацизма в среде РЯД вне контекста общего
состояния российского общества и распространенности этих явлений в других
религиозных и политических течениях в России.
Мы живем в больном российском обществе, где насилие, страх, ксенофобия одних
социальных групп в отношении других является скорее привычной нормой, чем
отклонением от нормальности. Исходя из социотерапевтической, сопереживающей
установки, феномен РЯД должен исследоваться в этом общем социальном контексте, как и
в контексте многовекового и продолжающегося в наши дни религиозного конфликта ряда
доминирующих в России религий с язычеством, многовекового политического конфликта
российского государства с язычеством и конфликта с ним ряда современных идейнополитических течений. Этот контекст включает осознание ситуации активного
противодействия развитию РЯД по ксенофобским и дискриминационным мотивам
противоборствующих сторон, привлекающим на свою сторону государственные органы и
СМИ, что стало одним из важных факторов развития РЯД.

10.

Игнорирование в исследованиях РЯД напряженного конфликтогенного социального фона,
порожденного реакцией на развитие РЯД различных противоборствующих ему сторон, в
том числе и государства, не позволяет понять сущностные факторы, определяющие
динамику развития РЯД и его содержание. Разумеется, это противоборство осознается в
РЯД, как и противоборствующие ему силы осознают в развитии РЯД опасность для их
влияния, для воплощения их целей и ценностных установок. Это взаимодействие с точки
зрения исторической этнологии составляет суть внутриэтнического конфликта, который
ведет к развитию русского этноса как целого, позволяет ему адаптироваться к
изменившимся условиям, преодолеть период «смуты» и угрозу распада (а именно так эта
ситуация осознается многими внутриэтническими группами русского этноса).
Не менее важным представляется учет напряженного конфликтного поля внутри самого
РЯД, между его различными идейно-политическими и духовными течениями, между
«толерантными» и «нетолернатными» участниками РЯД, но более всего между его
религиозной и антирелигиозной частями, между монотеистами и политеистами.
Учитывая, что большинство людей, осознающих себя современными язычниками, не
причисляют себя к каким-либо малым или крупным языческим объединениям,
представляется важным оценить распространение среди тех или других идей,
предлагаемых идеологами РЯД, включая националистические, расистские, либеральные,
государственнические, демократические и другие взгляды. Это особенно важно, когда
исследователи противоборствующей стороны (например, исследователи правозащитного,
либерального толка) о взглядах большинства участников РЯД судят по взглядам наиболее
часто печатно публикуемых отдельных идеологов РЯД.

11.

Игнорирование в исследованиях РЯД напряженного конфликтогенного социального фона,
порожденного реакцией на развитие РЯД различных противоборствующих ему сторон, в
том числе и государства, не позволяет понять сущностные факторы, определяющие
динамику развития РЯД и его содержание. Разумеется, это противоборство осознается в
РЯД, как и противоборствующие ему силы осознают в развитии РЯД опасность для их
влияния, для воплощения их целей и ценностных установок. Это взаимодействие с точки
зрения исторической этнологии составляет суть внутриэтнического конфликта, который
ведет к развитию русского этноса как целого, позволяет ему адаптироваться к
изменившимся условиям, преодолеть период «смуты» и угрозу распада (а именно так эта
ситуация осознается многими внутриэтническими группами русского этноса).
Не менее важным представляется учет напряженного конфликтного поля внутри самого
РЯД, между его различными идейно-политическими и духовными течениями, между
«толерантными» и «нетолернатными» участниками РЯД, но более всего между его
религиозной и антирелигиозной частями, между монотеистами и политеистами.
Учитывая, что большинство людей, осознающих себя современными язычниками, не
причисляют себя к каким-либо малым или крупным языческим объединениям,
представляется важным оценить распространение среди тех или других идей,
предлагаемых идеологами РЯД, включая националистические, расистские, либеральные,
государственнические, демократические и другие взгляды. Это особенно важно, когда
исследователи противоборствующей стороны (например, исследователи правозащитного,
либерального толка) о взглядах большинства участников РЯД судят по взглядам наиболее
часто печатно публикуемых отдельных идеологов РЯД.

12.

Методологические ошибки в исследованиях РЯД
Есть методологические проблемы, а есть и явные методологические ошибки, которые
нередко обнаруживаются в исследованиях РЯД:
- отсутствие различения подходов к исследованию РЯД по ценностным мотивам
исследователя и используемой методологии, принятие за основу данных одного из
подходов в пренебрежении к данным, которые получены в рамках других подходов;
- некритичное использование приемов и результатов одного подхода в исследованиях на
основе других подходов;
- пренебрежение фактором конфликта, историческим контекстом пошлой и
продолжающейся войны против язычества, уход от анализа и понимания феномена этой
вражды, его корней и способов преодоления, влияния этого фактора на развитие РЯД и
противоборствующих ему религиозных конфессий;
- разрыв в науке отечественной и западной в исследованиях современного язычества в
связи с языковым барьером, некритичный перенос термина "неоязычество" в
отечественные исследования РЯД без должного осознания сути этого явления в странах
Запада;
- пренебрежение этикой "не навреди", пренебрежение выработанной этикой
этнологических, религиоведческих, культурологических исследований, требующей
уважения, бережного отношения к носителям традиции и передаваемой им
информацией;

13.

- пренебрежение тем фактом, что в современном мире носитель традиции не только
объект изучения, но и возможный самопознающий соавтор или внешний критик
исследования, а исследователь не только субъект, ведущий исследование, но
потенциальный донор-передатчик традиции;
- претензия на лучшее знание традиции извне, чем ее знают практикующие и верующие
изнутри;
- обобщения на все язычество того, что относится к одному из его направлений;
- обобщения типа "такого не было и не могло быть в традиции, потому что нам неизвестны
исторически достоверные источники, описывающие что так было", основанные на
презумпции недоверия к объекту исследования;
- отказ языческой традиции в праве на развитие, претензия на знание традиции извне во
всем объеме "пространства-времени" ее существования и во всех вариативных формах;
- исследование преемственности традиции в пренебрежении данными об изменчивости,
временной и географической вариативности традиции;
- некритичный перенос обнаруженных представлений о допустимых и недопустимых
способах преемственности, источниках и субъектах передачи традиции в одной
религиозной конфессии (культуре) на другие религии (культуры); так преемственность в
русской языческой религиозной традиции невозможно обнаружить, основываясь на
понимании преемственности религиозной традиции в иудаизме, христианстве, исламе.

14.

Мифология о язычестве и фактологические ошибки в
исследовании В.Шнирельмана «Русское родноверие»
Проанализируем мифологию о русском родноверии, ряд ложных обобщений и
фактологических ошибок, содержащихся в работе В.Шнирельмана («Русское родноверие:
неоязычество и национализм в современной России» - М.: Издательство ББИ, 2012. 302c.).
Я выбрал для этого критического анализа авторитетного для многих исследователя,
первооткрывателя темы исследования «неоязычества на просторах России», потому что
немало ошибочных утверждений и обобщений этого высокоцитируемого автора
некритично повторяются многими другими исследователями в своих статьях и
диссертациях, распространяясь подобно мифам на основе веры в авторитет автора.
В указанной работе В.Шнирельман поставил две цели: 1) «дать общее представление об
истории современного русского неоязыческого движения», 2) «проанализировать вопрос
о толерантности/нетолерантности в его рядах».
Анализируя историю «неоязыческого» движения, в качестве истоков и основателей РЯД,
он избирательно указывает авторов националистического, антисемитского или откровенно
неонацистского толка, игнорируя, с точки зрения самих язычников, гораздо более важные
и для них истоки и более авторитетных основателей, которых сложнее заподозрить в
национализме, антисемитизме, неонацизме. Например, древнегреческих философов
Пифагора, Сократа, Платона, Аристотеля, или Лао Цзы, Вивикенанду, Кришнамурти, или
Джордано Бруно, Ж.Руссо, Спинозу, или русских мыслителей, поэтов и писателей
А.С.Пушкина, Л.Н.Толстого, Велимира Хлебникова, …Мережковского, …Волошина,
собирателей и исследователей фольклора А.Н. и В.Проппа и многих других русских и
зарубежных писателей, философов, историков, культурологов, которые писали о
достижениях древних языческих цивилизаций и народов, в том числе и о языческой Руси.

15.

В.Шнирельман строит следующую модель появления и распространения
«неоязыческого» движения в современной России:
1) начиная с 60х годов XX века западное модное полуподпольное влияние (нью-эйдж и
неоязычество), в том числе идущее от русских националистических эмигрантских
кругов (Миролюбов и др.), сохранявших преемственность с русским политическим
национализмом начала XX века, совместилось с поисками государственными
органами СССР (КГБ) новых идеологических оснований для поддержания «советской
империи» и деятельностью советских диссидентов из числа националистов,
антисемитов и неонацистов, что привело к появлению основателей-лидеров
будущего русского родноверия, создавших основополагающие самиздатовские (а с
конца 80х легально издаваемые) тексты националистического, шовинистического,
антисемитского, неонацистского, антихристианского характера, заложивших
предпосылки для распространения «неоязычества» в современной России (период
от 60х годов XX века до распада СССР);

16.

2) в условиях распада СССР и ломки ценностей накопленные «неоязыческие» тексты и
созданные основателями-лидерами малотиражные издания и их «неоязыческие»
идеологемы, распространяемые небольшими клубами реконструкции, боевых
единоборств, общинами, некоторыми политическими малочисленными партиями и
другими общественными объединения (например, обществом «Память») были
восприняты следующим поколением «неоязычников» и стали основой формирования
«неоязыческого» движения в современной России, платформой вовлечения в него
большого числа радикальной молодежи, в том числе скинхедовской и неонацистской
ориентации, что привело к созданию первых русских родноверческих общин и
объединений (период, охватывающий 90е годы XX века);
3) «стагнация и деградация политической жизни в течение первого десятилетия XXI
века», отразившиеся в российском законодательстве, привели к существенным
изменениям в «неоязыческой» среде: многие партии, издания, объединения распались
или были закрыты, произошло разделение на множество различных потоков
(диверсификация, дивергенция) по интересам (художественно-литературному,
образовательному, фольклорному, экологическому, политическому, археологическому,
боевых искусств, и др.); одновременно появились «толернатные» или «умеренные»
язычники (которые, по мнению В.Шнирельмана, скорее формально толерантны, но на
деле продолжают следовать идеям «Россия для русских», идеям биологического или
культурного расизма, антисемитизма и антихристианства), которые публично выступили
против национал-шовинизма, расизма, фашизма в своей среде; политическое язычество
проявило себя в идейно-противоположны направлениях - в попытке создания
«зеленой» партии в России, в «Русских маршах» и ДПНИ, в экстремистских
неонацистских деяниях отдельных лиц и крайних радикальных групп.

17.

Из этой модели, при некоторых оговорках В.Шнирельмана, что есть и некоторая часть
хотя бы формально «толернатных» язычников, он приходит к обобщающим выводам,
представляющим РЯД в явно негативном плане. Если бы он эти выводы представил как
рабочие гипотезы, требующие в дальнейшем социологического, религиоведческого
анализа и подтверждения в опросах, это соответствовало бы нормам научного
исследования. Но он делает выводы на основе анализа текстов отдельных лидеров РЯД
националистического, антисемитского, неонацисткого характера, приписывая точку
зрения этих лидеров абсолютному большинству участников РЯД. Приведем отдельные
цитаты с этими выводами, представляющими ложные и социологически
необоснованные обобщения. Они начинаются уже в предисловии к его работе: «многие
язычники отвергают демократию и мечтают о социальной иерархии»; «их идеалом
является жестко стратифицированное общество с сильной элитой, возглавляемой
могущественным вождем»; «видят будущее свое и своих детей именно в составе элиты
и с презрением относятся к «народу»; «в их лексике отсутствует понятие
«человечество»… они оперируют понятиями «рода», «народа» и «расы», вынося
остальную часть человечества за скобки»; «другие для них – нечто низшее, или, во
всяком случае, абсолютно «чужое», чего следует вовсе избегать, либо использовать в
качестве эксплуатируемой рабочей силы»; «языческий национализм» вовсе не жаждет
ограничить себя строительством национального государства в пределах заданной
территории, а претендует на мировое господство, высказывая свои имперские
замашки»; «в случае реализации политической программы неоязыческих политиков,
такие народы ждет незавидная участь» (Русское родноверие, с.x-xi).

18.

И завершает книгу в заключительной главе: «они выступают за социальную
справедливость, но «для русского народа», и за политические привилегии для «русских»
или даже за «русскую власть»; «их проекты на будущее предполагают проведение тех
или других этнических чисток»; «придерживаясь примордиалистского взгляда на
этничность, русские язычники представляют русскую общность хорошо
интегрированным спайным механизмом, и для того чтобы предотвратить ее
размывание, многие из них требуют поставить предел смешанным бракам… культурноязыковая общность должна стать биологической»; «русские язычники исходят из того,
что «на русской земле» должны жить русские люди, что там должны господствовать
«русский порядок» и «русская власть»… это и содержится в лозунге «Россия для
русских», которые многие русские язычники с энтузиазмом поддерживают»; «это
сплошь и рядом сочетается со строгим подходом к членству в языческих общинах, куда,
как правило, принимаются только «славяне»… это дополняется стремлением хранить
«расовую чистоту» путем отказа от смешанных браков»; «среди язычников вызывает
сочувствие лозунг «спасения белой расы»; «они участвуют в политических движениях,
направленных против «русофобии», требующих установления «русской власти» и даже
иной раз призывающих к «расовой революции»…однако такие движения маргинальны,
и их деятельность не имеет заметного успеха… поэтому радикальные языческие лидеры
делают ставку на силовые методы борьбы, в которую стремятся вовлекать молодежь…
речь идет… о готовности к насильственным действиям здесь и теперь».

19.

В отсутствии данных социологических исследований (ни к одному из представленных
тезисов В.Шнирельман не приводит таких данных), которые бы засвидетельствовали
уровень распространенности подобных взглядов среди рядовых участников РЯД в
сопоставлении с их распространенностью в других общественных, политических и
религиозных стратах российского общества, мы вынуждены считать эти утверждения
В.Шнирельмана плодом его фантазии, а вовсе не выводами из научного исследования.
Все исследование В.Шнирельмана, включая выстроенную им модель развития РЯД,
служит тому, чтобы подвести читателя к этим выводы, создавая «образ врага»,
демонизируя РЯД. К сожалению, эти выводы В.Шнирельмана, повторяемые им с его
первых работ по этой проблематике, некритически используются многими другими
исследователями. А ведь многие из этих утверждений В.Шнирельмана могут быть
представлены как рабочие гипотезы для социологического исследования.
Книга содержит больший ряд фактологических ошибок, которые обнаруживаются при
взгляде изнутри РЯД исследователем, являющимся непосредственным свидетелем
событий и фактов, о которых пишет В.Шнирельман. Автор этого доклада, Д.Георгис, о
котором в том числе пишет В.Шнирельман в этой работе, является одним из участников
РЯД (одним из основателей Культурного центра «Вятичи», религиозных групп «Коляды
Вятичей» и «Славия»), непосредственно знает ряд общин, событий и лидеров РЯД,
является автором и соавтором ряда важных документов РЯД, будучи два года
сопредседателем Круга Языческой Традиции. Приведу некоторые фактологические
ошибки, которые обнаружены мной при взгляде изнутри в работе В.Шнирельмана:

20.

- В.Шнирельман пишет о ряде объединений и лидеров родноверов, как действующих в
настоящем времени, хотя они уже много лет не действуют в том качестве, как он их
описывает, например: А.Белов (Селидор) непосредственно в диалоге со мной в
телевизионной передаче Дедюшко публично заявил, что он не считает себя язычником,
а является материалистом и атеистом; Московская Славянская Языческая Община и его
лидеры уже давно не действуют; Круг Языческой Традиции (КЯТ) уже давно поменял
свой состав; возможно, это замечание относится и ко многим другим общинам и лицам,
о которых пишет В.Шнирельман, т.е. в книге много непроверенных данных, взятых из
газет, журналов и устаревших исследований, и во многих случаях он не указывает, из
каких источников взял биографические сведения или сведения о родноверческих
общинах;
- община Мокоши в деревне Поповка Можайского района Московской области приняла
русское родноверие в качестве своей основы только в нулевых годах XXI века, а до этого
почти два десятка лет развивалось в русле восточных учений, рериховства, эзотерики,
индуизма, сотерологии, тогда как по В.Шнирельману с «культурой древних славян»
основательница этой общины стала знакомить сельчан уже в середине 70х прошлого
века (с.192);
-В.Шнирельман пишет, что «Культурный центр «Вятичи» возник на основе более раннего
Эколого-культурного центра «Царицыно» (с.193), это ошибка: «Вятичи» были
образованы некоторыми из активистов, входивших в общественную организацию
Эколого-культурный центр «Царицыно», которая не имеет никакого отношения к
родноверию, там было гораздо больше православных, с которыми язычники вместе
обихаживали Царицынский парк, проводили акции п благоустройству, вели вместе
экологическую работу и образовательную работу с детьми и молодежью в кружках;

21.

- ошибочным является утверждение, что язычники общины «Коляда Вятичей», избрав
своим священным местом курганы вятичей в Царицынском парке «после завершения
реставрации Царицынского дворца, вынуждены были покинуть парк» (с.193): они
продолжают поддерживать свое священное место, на алтарях у курганах всегда
присутствуют свежие требы, это место паломничества многих русских язычников,
которые приезжают со всех концов страны;
-Н.Сперанскому (Велемиру) (с.196-197), как и многим язычникам (с.x), приписана
нелюбовь к демократии, ее отвержение: однако на практике и Н.Сперанский, и
большинство язычников, объединенных в общины придерживают вечевых норм и
открыто заявляют о принятии идеи народовластия, прямой демократии и общинного
самоуправления, но отвергают «суверенную демократию» как продукт либеральных
рыночных реформ, навязанных народу против его воли, именуют ее «дерьмократией», в
том виде как она реализована в нашей стране и в большинстве других стран, при этом
уровень демократичности в принятии решений в языческих общинах, возможно,
существенно выше, чем в демократических и либеральных партиях и правозащитных
организациях в России; например, текст «Русского языческого манифеста» обсуждался и
принимался с предложениями и поправками всех участников Культурного центра
«Вятичи», фамилии которых включены в качестве соавторов;
-Н.Сперанскому (Велемиру) приписывается мечта «Россия для русских» (с.231), что в его
позиции «нет места человеческой индивидуальности, а есть только народыэтносы»(с.196), как и ряд других несвойственных ему взглядов: лично зная
Н,Сперанского я утверждаю, что это клевета в отношении него;

22.

- в русле представлений о том, что русские язычники отвергают демократию, стремятся к
жесткой иерархии и следуют воле вождей, В.Шнирельман пишет (с.197), что Велемир и
Мезгирь (А.Потапов) создали в 1998 году новую общину «Коляда Вятичей» из
объединений «Вятичи» и «Коляда», но это было в полном смысле братание и
демократические решение участников обоих объединений, а вовсе не решение лидеров
общин Велемира и Мезгиря, более того, решением большинства «Коляды Вятичей»
осенью 1998 года по совместной инициативе Д.Георгиса и Н.Сперанского возникла,
возможно, первая в г.Москве языческая религиозная группа под названием «Коляда
Вятичей», которая сформулировала свое вероучение в уведомлении к органам власти
г.Москвы (текст вероучения, которое было приложено к уведомлению органов власти,
был составлен совместно Д.Георгисом и Н.Сперанским и обсуждался всей общиной);
-ошибкой является утверждение, что Д.Георгис приобщился к язычеству под
руководством Н.Сперанского (с.197): я пришел к язычеству самостоятельно еще в
детстве в конце 60х годов в спорах со своей глубоко православной бабушкой, которая
называла меня язычником, а также после знакомства с историческими романами о
Древней Руси и изучения древнегреческой философии в МГУ им.М.В.Ломоносова,
благодаря стечению обстоятельств мне посчастливилось познакомиться 14 июня 1995
году со Н.Сперанским и другими язычниками-единомышленниками в Царицынском
парке при установке кумиров и сразу же войти в состав новообразованного
объединения Культурного центра «Вятичи»; можно предположить, что и многие другие
люди приходят в язычество не под руководством лидеров и не в результате чтения книг
идеологов русского родноверия, а в результате подобного самостоятельного
мировоззренческого самоопределения;

23.

Программа для междисциплинарного исследования РЯД
Фактически, последовательно следуя логике исследования В.Шнирельмана, которое мы
проанализировали выше, следовало бы признать, что идентичность РЯД необходимо
определять с точки зрения таких явлений, как расизм, неонацизм, антисемитизм, а к
исконной русской языческой традиции это явление не имеет отношения. В
противоположность этому, мы утверждаем о наличии о преемственности в РЯД
этнических констант языческого мировосприятия, независимо от их исторически
промежуточных переинтерпретаций в христианском или атеистическом виде.
Большинство этих констант этнической картины мира русского народа имеют явные
дохристианские, языческие корни. Это является для нас свидетельством сохранности
языческой традиции в РЯД и дает право именовать ее «русской языческой традицией».
Принимая методологию исторической этнологии, автор доклада видит РЯД как явление
не только религиозное, но и этногенетическое, как серьезную предпосылку для
формирования русского языческого субэтноса. В этом отношении представляется
важным постановка следующих вопросов для междисциплинарных социологических,
культурологических, религиоведческих и этнологических исследований РЯД:
-Какие этнические константы «русского этноса», связанные с его языческой
первоосновой, наиболее сильно представлены в мировосприятии участников РЯД?
Представляет также интерес обнаружение таких отдельных этнических констант,
которые связаны только с какой-то одной внутриэтнической группой (субэтносом),
находятся под угрозой исчезновения или впервые возникают в современных условиях,
трансформируя традиционную сущность русского этноса».

24.

-Какими специфическими чертами отличается «этническая картина мира»,
формируемая и распространяемая участниками РЯД, от «этнической картины мира»,
представляемых другими группами русского этноса, а что сохраняется как этническая
константа?
- Как трансформируется, переинтерпретируется центральная культурная тема русского
этноса в среде РЯД и как трансформируется в связи с этим содержание
внутриэтнического конфликта в русском этносе?
- К какой этической системе по Леферу (см. его труд «Алгебра совести») относятся
участники РЯД в сравнении с лидерами РЯД и согражданами других религиозных и
мировоззренческих групп русского этноса?
-Какие новые для русского этноса специфические черты этнической, религиозной
ментальности формируются среди участников РЯД?
-Как распространение идей РЯД может сказаться на изменении качества русского
этноса, его национальном характере?
-Насколько все эти изменения соответствуют идейно-целевым установкам различных
лидеров РЯД, которые осознанно стремятся к изменению качества русского этноса?
Какие специфические для русского этноса культурные (поведенческие,
коммуникативные, ценностные, политические…) модели сохраняются в сознании
участников РЯД, а какие подвергаются трансформации, в каком направлении
происходит их трансформация?

25.

-Какое место среди ценностей участников РЯД занимают родовые отношения, семья,
народ, личность и как, насколько успешно они пытаются возродить родовые отношения
в собственной жизни? Как сами участники РЯД видят истоки, историю, проблемы и
перспективы собственного движения? Каким образом поиск новой идентичности
отражается в сознании большинства участников РЯД, в их судьбе, политическом и
нравственном выборе, в воспитании ими собственных детей, во взаимодействии с
другими людьми и конфликтующими с РЯД религиозными и политическими течениями?
Совместимо ли возрождение языческой (архаической) ментальности в народе с теми
вызовами, которые стоят перед Россией?
Социологические и этнологические исследования, отвечающие на эти вопросы либо
отсутствуют, либо крайне недостаточны по используемой выборке по критериям
репрезентативности и верифицируемости, либо устарели в связи с бурным развитием,
самоизменением РЯД и ростом его влияния в российском обществе. Некоторые
исследования РЯД, видимо, строятся на предположении, что русский этнос – не более,
чем воображаемая участниками РЯД общность, поэтому они таких вопросов и не ставят
перед собой. Другие исследователи не ставили так проблему исследований, потому что
РЯД в тот момент был сравнительно малочисленным, маргинальным движением, идеи
которого еще не получали столь серьезного распространения, как это имеет место
сегодня. Если двадцать или даже десять лет назад РЯД представляло сравнительно
узкую группу лиц и получить данные на репрезентативной выборке его участников
представлялось весьма сложным, то сегодня в одной только Москве можно найти
десятки и сотни тысяч людей, которые обозначают себя как родноверы, русские
язычники.

26.

Таким образом, у нас есть возможность перейти от исследований текстов и отдельных
идеологов, отдельных участников РЯД, к широкому исследованию этнического и
религиозного самосознания участников РЯД как массового внутриэтнического явления.
Принимая подход исторической этнологии к исследованию РЯД, мы предполагаем, что
русские язычники имеют перспективу перерасти из молодежной субкультуры в особую
внутриэтническую группу (субэтнос) русского этноса со специфической модификацией
«этнической картины мира» и центральной этнической темы, этнических констант
русского этноса, как и имеющейся системы внутриэтнических отношений и конфликтов.
На наших глазах, возможно, рождается новый субэтнос, исследование этого живого
внутриэтнического процесса, прогнозирование возможных конфликтов и понимание
возможностей социотерапевтического действия как в среде РЯД, так и в
противоборствующих ему группах, с целью смягчения конфликтов, ограничения их
цивилизованными рамками – такова основная проблема, которую докладчик видит в
исследованиях РЯД.